Полина Аскери: Игорь Жижикин — один из самых харизматичных актеров Российского кино и главный «плохой русский» в Голливуде. В его фильмографии работа с такими режиссерами и актерами как Стивен Спилберг, Джорж Лукас, Харрисон Форд, Джонни Депп, Анджелина Джоли и многими другими. Еще работая PR-директором кинокомпании РОСПО-Фильм 10 лет назад, я впервые увидела этого актера на площадке. Увидела и испугалась: высокий, накачанный, с устрашающим выражением лица «не подходи, убью!» Я долгое время даже боялась с ним заговорить, а когда, наконец, набралась смелости, выяснилось, что Игорь милейший парень, добрый и отзывчивый. Однажды повстречав такого человека, ты хранишь его дружбу всю свою жизнь. Я рада познакомить вас с этим талантливым актером и расспросить, насколько тернист был его путь в американском и российском кинематографе.
Фото: Надежда Гамова
Игорь, как ты выбираешь проекты в России?
Это происходит в два этапа. На первом этапе сценарии отбирает мой агент и присылает их мне, если видит что-то интересное для меня. Каждый хороший агент знает, что бы хотел его актер, какие роли ему интересны.
А какие роли интересны тебе? В Голливуде ты все время играешь фактурных злодеев…
Во-первых, это не так. Я играю и в комедиях, просто получилось так, что в таких крупных проектах как «Tурист» с Джоли и Деппом, в «Индиана Джонс и Королевство хрустального черепа», в сериале «Шпионка», действительно, роли у меня злодейские. Но есть роль и в детском фильме «Обезьяний бизнес» или в замечательной комедии «Политические животные» с Сигурни Уивер, где я играл Министра иностранных дел России, а она — Хиллари Клинтон. Есть еще куча проектов, в которых я не играю «плохого русского», просто их меньше знают. Это первое.
А что второе?
Второе, чтобы закрыть тему раз и навсегда, мы с тобой уже это обсуждали 10 лет назад, — никому не нужны в Голливуде хорошие русские. Америка большая страна, у них есть свои «хорошие» актеры и свои «положительные» герои. Поэтому не надо надеяться русским, полякам, чехам, что из каких-то эмигрантов там сделают своих героев. Этого не будет никогда. Точно также мы не привозим актеров из Америки, Германии и т. п. и не делаем из них звезд России. Давайте к этому нормально относиться. Исключение — классика: Чехов, Тургенев — где мы еще можем сыграть хороших русских, но большое кино по классике сегодня снимают крайне редко.
Ты, значит, уже адаптировался к роли «плохого русского»?
Ну почему обязательно плохого? Я много играю просто военных, и не русских, — я больше переиграл поляков, чехов, немцев, французов… Но тоже плохих. (Смеется.) Но, к счастью, мне нравятся брутальные роли военных, эдаких плохих пацанов.
При этом, а я знаю тебя много лет, ты добрейшей души человек!
Когда человек добрый и пушистый, всегда интересно играть что-то другое, что тебе не свойственно, вот и все.
Расскажи, пожалуйста, про свой путь в Голливуде, тебе было трудно?
Я был молод, и счастье, казалось, можно встретить за каждым углом. Каждый день сулил мне что-то новое. Я искал и надеялся на что-то. Это сейчас мы уже все знаем, что, где и почем, и особой радости это не приносит. А раньше каждый день приносил счастье! Помню, как я со словариком в руках бегал по Лас-Вегасу и искал работу и верил, что куда-нибудь да попаду: или в мюзикл или куда-то еще. Жил мечтой, а когда живешь мечтой, с трудностями всегда легче бороться. Да я с ними практически и не боролся, даже когда жил в парке с бомжами, даже когда нечего было есть…
А вот тут поподробнее…
Да, я жил в парке с бомжами, мылся в чужих бассейнах, когда хозяев не было дома. Как это? Перепрыгиваешь через ограду и ныряешь в бассейн в одежде, быстро моешься без мыла, правда, и бежишь, иногда от собаки. (Смеется.) Пока идешь, через полчаса вся одежда высыхает — на улице 50-градусная жара!
Сколько тебе было лет?
22-23. Что-то около того.
Расскажи про свой первый актерский опыт, после которого ты понял, что это твое, и профессия тебя увлекла.
Как-то после работы, на тот момент это был мюзикл Jubelee, в котором у меня была главная роль, и второй показ заканчивался около 12 часов ночи, я пошел в стриптиз-клуб. Сижу, выпиваю, смотрю на девчонок и вдруг замечаю, что за соседним столиком сидит мужчина и пристально смотрит на меня (смеется). Я на девчонок, он на меня… Через какое-то время я не выдержал и спрашиваю: What up? (В чем дело?) Собеседник отвечает: «Слушай, а это не ты в мюзикле Jubelee Самсона играешь?»
Я подтвердил, мы познакомились и дружим до сих пор. Этот человек оказался известным голливудским продюсером Тедом Фоксом. Мы выпили, разговорились, кто чем занимается. Он рассказал, что снимает детскую комедию «Обезьяний Бизнес», и я в шутку спросил: «Может меня снимешь в кино?» «Да не вопрос» — согласился он. Дело в том, что это комедия, и ее никак нельзя испортить плохой игрой. Чем хуже человек играет, тем лучше. И Тед дал мне дурацкую роль охранника в школе, который бегал за детьми и никуда их не пускал. Роль, которую в принципе никак не испортишь, даже если не умеешь играть, будет еще смешнее, карикатурнее. Я взял отпуск в мюзикле, уехал на две недели в Калифорнию и кайфовал от мысли, что я снимаюсь в Голливуде! Мне понравился процесс, все очень понравилось! Вот такой была моя первая работа в кино.
Но ты продолжил работать в мюзикле и еще несколько лет потом выступал в Cirque du Soleil?
Да, когда я уже закончил работу в мюзикле, перешел в Cirque du Soleil воздушным гимнастом, мы опять встретились с Тедом, и я спросил, когда ты меня еще где-нибудь снимешь? Он говорит: «Я дам тебе один совет. Если тебе действительно понравилось актерское ремесло, пока работаешь в цирке, потрать все свое свободное время на обучение. У тебя под боком Университет штата Невада, там есть актерская школа, иди туда учиться». Я так и сделал и пошел учиться. В какие-то дни с утра приходил на классы, иногда после шоу, все то время, пока не закончил работу в цирке… лет пять или шесть.
Надоело или была травма?
Надоело. Я понимал, что надо двигаться дальше. И также, как когда-то из мюзикла я ушел в цирк, понимая, что не могу стоять на одном месте, я ушел из цирка. Я снял квартиру в Анджелесе, стал ходить на кастинги, стучаться, пробоваться… Но моя жизнь состоит из стечения обстоятельств, мне часто просто везет. Я только переехал, у меня опять ничего нет: ни денег, ни работы, начинаю все заново, и тут в магазине вокруг меня начинает кружить женщина с полароидом. Я думаю: «Наверное, больная какая-то». Потом она просит меня сфотографировать. Я говорю: «Зачем?» «Мне надо. Я кастинг директор рекламной компании, не могу сказать, какой» и настырно просит фото. В итоге щелкнула на полароид, я подписал на нем свой телефон и через неделю стал лицом одежды Danhill, сохранив контракт на нескольких лет. Мне заплатили прекрасные деньги, свозили в Лондон, я кайфовал. На эти средства я спокойно существовал в Анджелесе, ходил на кастинги, и мне не надо было становиться таксистом или официантом, чтобы прокормить себя в это время.
То есть, несмотря на то, что ты работаешь с утра до ночи, ты считаешь, что главная причина твоего успеха — случай и удача?
Во многом. Я также и в мюзикл попал. Случайно залез в зал, где восемьдесят девчонок топлесс репетировали шоу «Enter the Night». Огромная сцена, декорации, красотища! Я думаю, вот это американская мечта! Я тайком просидел час, пока меня не начал выгонять охранник. И вот опять случай. В тот день в зале сидел продюсер этого шоу легендарный Дон Арден (Donn Arden ), известный тем, что поставил множество мюзиклов на Бродвее. Дон спрашивает: «Что такое? Что за шум?». «Вот руссо туристо не могу выпроводить» — отвечает охранник. Дон Аррен — мне: «Поди сюда». У них было на слуху, что с московским цирком приключилась какая-то беда: продюсер бросил артистов, сбежал, денег не заплатил и т.п. Плюс я был большой, крепкий, красивый, а в шоу все солистки примерно моего роста, высокие. «Ну-ка, выйди на сцену» — говорит Дон и вызывает несколько солисток. «А вот можешь ее поднять? Можешь такую поддержку сделать?» Я очень даже хорошо умел это делать, и чик, чик, чик…
Сразу взяли?!
Да они обалдели! (Смеется.) Пригласили на следующий день подписывать контракт, и я, выпучив глаза, подписал. 1000 долларов в неделю! Для меня это было несусветное богатство. Схватил ручку и скорее подписал, чтобы у меня его не отняли. Потом они спрашивают: «Что это ты сразу подписал, даже не торговался? Мы были готовы поднять сумму контракта в два раза выше». Откуда мне было это знать, артисту московского цирка? Мы получали 15 долларов в день, и то копили и умудрялись машины покупать на гастролях. В 1988 году, помню, привез из Франции Volvo, в Москве еще тогда не знали, что такое автомат, а я на нем приехал, на развалине за 3000 долларов, которую купил на все деньги. Но в Москве я был король! Люди останавливались, смотрели. Так вот жизнь складывалась.
Неплохо складывалась.
Возможно, могло было быть и лучше, но всегда надо понимать, что есть кто-то, кому живется хуже, чем тебе.
О чем ты мечтал в детстве, кем хотел быть?
Как все нормальные дети, космонавтом! Не веришь? В те годы все мечтали о космосе, хотели быть как Гагарин. Я даже зубную пасту из тюбика ел, воображая, что это космические суп или котлеты. В день по тюбику, наверно поэтому такой большой и вырос. (Смеется.)
А неосуществленные еще мечты есть?
Конечно, в космос еще не слетал. (Смеется.) А если серьезно, то семья, дети, большой дом. Купить или построить дом — не проблема, но мне одному он не нужен. У меня был в Анджелесе дом, я его продал.
Почему?
В квартире жить гораздо удобнее! Закрыл на ключ, уехал-приехал. А дом постоянно съедает деньги, его надо содержать, в нем вечно кто-то тусуется. Если у тебя большой дом, а ты в нем не живешь, в нем будут жить твои друзья, и ты никому не откажешь. Дом отнимал столько энергии, ведь все свободное время тратилось на ковыряние в доме. Сейчас я могу спокойно погулять, почитать, в кино сходить. Но семье с детьми нужен дом, поэтому я планирую иметь квартиру в Москве и дом за городом. Что касается жены, я в поиске, пока не получается: то ты мотаешься, то форс-мажоры, и ты себе не принадлежишь…
Но ты был уже женат?
Был, и не единожды, но семью, к сожалению, не создал. Настоящая любимая жена у меня была одна, но у меня были две американки до этого. С первой мы познакомились в баре, она была официанткой, подружились, мне надо было срочно делать визу, чтобы я мог остаться работать в мюзикле, и я попросил ее помочь. Она согласилась, говорит: «Будешь мне платить определенную сумму». Хорошо, я был на все согласен, хотя денег особо не было. Я с ней расписался, но меня тут же поймали, что я с ней не живу. С этим очень строго в Америке. В то время я встречался с солисткой мюзикла Лисой, я ей честно все рассказал, и она предложила: «Давай поженимся». Я понял, что она воспринимает это всерьез и говорю: «Ты мне нравишься, но я не готов пока заводить семью, детей». «У тебя есть какие-то другие варианты?» — спрашивает Лиза. «Нет пока». Так я женился второй раз и прожил с ней довольно долго, пока она мозги мне не выклевала. (Смеется.) Года два-три, потом разошлись и оставались еще расписаны некоторое время, чтобы получить документы. Но визу в итоге мне дали не только благодаря женитьбе, но и тому, что сам мюзикл подал петицию на мою визу, что я экстраординарный, и они не могут найти американского актера на эту роль. Так что разрешение на гринкарту пришло одновременно и по женитьбе, и по работе. Меня спросили, как будешь получать? «Как угодно» — говорю, чем быстрее, тем лучше…
То есть ты завидный жених с американским паспортом? Не женат, без детей, без обременений…
Если только паспорту будут завидовать, ведь я не миллионер. (Смеется.) Хотя я и правда офигенный парень, у меня есть любимая работа, квартира…
Игорь, у тебя, как ни у какого другого актера, есть опыт работы и в Голливуде и в России. Отличается ли уровень работы и отношение к съемкам у них и у нас?
Сам процесс особо не отличается, если ты работаешь с режиссером для нормального кино, а не мыльной оперы. Отличается тем, что у нас отсутствуют, к сожалению, профсоюзы, которые следят за рабочим процессом. В Голливуде есть профсоюзы любых групп работников: осветителей, оформителей, костюмеров, актеров, сценаристов. Ты не можешь забыть, схалявить, проворонить, в следующий раз тебя просто не возьмут на работу или профсоюз назначит штраф. Все четко структурировано. А у нас нет профсоюзов, никто ни за чем не следит. «Почему сегодня не снимаем?» — «Бутафоры автоматы не привезли». — «А, ну ладно, давайте палки в руки возьмем». «Почему свет не приехал?» — «Застрял где-то »… Пофигизма слишком много. Пока не будет института профсоюзов, не будет электронных билетов в кинотеатр, отслеживающих продажи, вряд ли что-то изменится. Сейчас удобно, никого конкретно не обвиняю, но на всех этапах проекта можно присвоить себе деньги, особенно до начала съемок.
В Америке нет воровства?
Нет, конечно! А зачем воровать, когда люди зарабатывают на кино нормально. А у нас продюсеру можно только заработать, если заранее выделить себе бюджет. Подход, мягко говоря, чуть-чуть другой. Но сейчас все движется в лучшую сторону, и меня это радует. Например, съемки фильма «Вий» — масштабный проект, который выполнен на уровне мировых стандартов.
А с кем из российских режиссёров тебе было приятней всего работать?
Так как я сам решаю, где сниматься, у кого сниматься, мне со всеми режиссерами было в кайф работать. Бывает, конечно, что в ком-то чуть-чуть ошибешься, где-то чего-то не хватит. Я вообще люблю, когда режиссер рулит на площадке, не люблю, когда думают: вот он из Голливуда, значит, сам знает, что делать. Нет, я люблю, когда все равно режиссер направляет, мне это интересно, когда в споре между актером и режиссером рождается истина и характер персонажа.
Твоя самая любимая роль?
Агент Н7 из фильма «Соловей-разбойник» по сценарию Вани Охлобыстина. Мне очень нравится эта роль, и, вообще, мне близок этот персонаж профессионала, который посвятил своему делу всю свою жизнь. Мне нравятся острые характеры, и он такой. Он делает непростой выбор — бьется с властью за народ.
Ты часто снимаешься с Алексеем Чадовым. С кем из киношной тусовки ты дружишь и общаешься не только в кино?
Вообще я дружу со всеми актерами, с которыми так или иначе снимался в фильмах. Я такой человек — быстро схожусь с людьми и умею дружить. Есть очень близкие друзья — Леша Чадов, Саша Цекало, Мариус Вайсберг — это люди, с которыми ты постоянно на связи, люди, которыми ты дорожишь, которые готовы сделать все для тебя и ты для них. Да много таких, целая компания. Не факт, что все мои друзья общаются между собой также близко, но, может быть, я являюсь связующим звеном в их дружбе. Паша Деревянко, Саша Ревва… Мы все так или иначе общаемся, с кем-то чуть меньше, с кем-то чуть больше. Я до сих пор поддерживаю связь с ребятами из Цирк дю Солей, даже из Московского Цирка.
Все мужчины? Ты веришь в дружбу между мужчиной и женщиной, или это всегда отношения до или после секса?
Мне кажется дружба крепче, если секс на каком-то этапе произойдет. (Улыбается.) Ты выбираешь себе в друзья людей, которые тебе нравятся, тебя к ним тянет. Раз тебя к ним тянет, тебе хочется с ними более близких отношений, это нормально. Даже после расставания ты чувствуешь какую-то внутреннюю ответственность за этого человека, ты остаешься с ним на связи. По крайней мере у меня так постоянно получается.
Как женщина, у которой много друзей мужского пола, с которыми у меня не было никаких «близких» отношений вынуждена с тобой не согласиться. Вот, например, наша с тобой дружба… Но все же, иметь близких друзей — это очень важно.
Дружба хороша тем, что если в силу обстоятельств ты можешь месяц не общаться и не видеться, а потом, раз, и позвонить, никто не испытает никаких обид, а только радость и чувство, как будто вчера разговаривали. Друзья нужны обязательно, без них нельзя. Я счастлив, что у меня есть не просто друзья, а друзья, с которыми я существую в одной профессии, это так кайфово!
