Работа над памятником Петру I началась сразу после указа Екатерины Второй, изданного 16 мая 1768 года. Этим монументом Императрица хотела отдать дань памяти тому, на кого так стремилась походить, в следовании заветам которого преуспела и сама: в деяниях, в верности Отечеству, в службе народу. По рекомендации Вольтера и Дидро, пользовавшихся особым расположением императрицы, в Санкт-Петербург князем Голицыным был приглашен Этьен-Морис Фальконе. Пятидесятилетний скульптор, работавший на фарфоровом заводе, но мечтавший оставить в истории яркий след, не раздумывая принял приглашение и отправился в далекую Россию вместе со своей семнадцатилетней помощницей Мари-Анн Колло. Контракт оговаривал создание конной статуи огромного размера, установленной на постаменте, за гонорар в двести тысяч ливров.
Выслушав различные мнения Екатерины и представителей императорского двора, по-разному представлявших памятник, скульптор проявил невиданное упорство и настоял на своем варианте — без жезла и скипетра в руках всадника, без фонтана, римских одежд и аллегорических фигур.
Жан-Батист Лемуан. Портрет Этьена Мориса Фальконе. 1741 г.
На создание модели будущего шедевра в натуральную величину ушло три года. Три года кипела работа на участке бывшего временного Зимнего дворца Елизаветы Петровны, отданного Екатериной под мастерские. По несколько часов в день гвардейский офицер раз за разом взлетал на деревянный помост, поочередно сидя на позаимствованных из императорских конюшен скакунах рысистых пород, вздымая их на дыбы. Увиденное тщательно зарисовывалось скульптором.
Голову всадника вылепила Мари-Анн Колло. Ее вариант неожиданно понравился Екатерине Второй больше, чем три варианта Фальконе. За это девушке назначили пожизненную пенсию в десять тысяч ливров и приняли без экзаменов в Российскую Академию художеств. Автором змеи под ногой коня стал русский скульптор Ф. Г. Гордеев.
На изготовление гипсовой модели потребовалось еще несколько лет. Она была готова к 1778 году, но оказалось, что отливка статуи — колоссальная проблема. Из иностранных мастеров никто не хотел браться за сложную работу за предложенные деньги, а местные боялись ее масштабов и уникальности.
Для сохранения равновесия скульптуры, фактически парящей в воздухе, толщина передних стенок памятника должна была быть не более одного сантиметра и при этом меньше задних, что придавало всаднику, опиравшемуся всего на две точки, устойчивость. Известный литейщик из Франции вообще назвал Фальконе сумасшедшим, полагая, что такая отливка просто невозможна из-за отсутствия технологий.
Смельчак в итоге нашелся в России. Пушечных дел мастер Емельян Хайлов согласился выполнить заказ. Еще три года подбирались сплавы и делались пробы. В 1775 году из заготовленных одной тысячи триста пятидесяти пудов бронзы начался процесс отливки, который вскоре чуть не закончился катастрофой. При нагреве форма треснула, и расплавленный металл хлынул на пол, инициировав в мастерской пожар. Фальконе в ужасе бросился прочь. За ним последовали рабочие. Спасать скульптуру остался только Хайлов. Обмотав форму толстым сукном и обмазав ее глиной, литейщик собрал с пола бронзу, а затем влил ее обратно, рискуя собственной жизнью ради дела.
Образовавшиеся в результате аварии дефекты в верхней части всадника и в голове фигуры лошади пришлось исправлять радикальным способом. Поврежденные части срезали, на нижнюю часть нарастили новую форму и залили снова. Подвиг Хайлова Фальконе отметил весьма своеобразно и в духе европейцев. Француз оставил надпись на складке плаща Петра: «Лепил и отливал Этьен Фальконе. Парижанин 1778 года». О спасителе всадника не было сказано ни слова.
Поиск камня-монолита высотой не менее 11,2 метров для основания памятника начался еще до того, как была готова модель всадника. Отвечавшая требованиям скульптора гранитная скала, названная местными жителями «гром-камнем», нашлась в двенадцати верстах от Санкт-Петербурга, в Лахте. Гигант весом в полторы тысячи тонн идеально подходил под замысел Фальконе — символизировать волну, как напоминание о том, что именно Петр Первый совершил прорыв России к морю.
Но как его доставить на Сенатскую площадь? Императрица пообещала семь тысяч рублей тому, кто выступит с дельным предложением о способе транспортировки скалы. Из десятка проектов был выбран план военного инженера Марина Карбури. Прорубив просеку, укрепив грунт и освободив камень от лишних частей, при помощи рычагов его погрузили на деревянную платформу, стоящую на медных шарах, которые должны были двигаться по деревянным желобам, обитым медью. Почти год, день и ночь, в зимний холод и в летнюю жару сотни изможденных рабочих тянули платформу через леса и болота к Финскому заливу. В честь уникальной транспортной операции, совершенной соотечественниками, Екатерина II даже приказала отчеканить медаль, на которой написано «Дерзновению подобно. Генваря, 20. 1770».
Перевозка Гром-камня. Гравюра И.Ф. Шлея, 1770-e годы
Необходимая форма придавалась монолиту десятками каменотесов прямо на барже, идущей по заливу. 23 сентября 1770 года гром-камень, наконец, прибыл на Сенатскую площадь уже в готовом виде постамента. Фальконе свидетелем своего триумфа не стал. Дело в том, что строптивый француз успел разругаться со всем императорским двором, обиделся и… уехал в Париж. Установка почти десятитонного памятника прошла без его участия, под руководством архитектора Ф.Г. Гордеева.
Выгрузка Гром-камня в Санкт-Петербурге. Картина Луи Бларамберга
Место расположения «Медного всадника» было выбрано лично Екатериной Второй, и этот выбор не случаен. Всадник на вздыбленном коне должен был быть установлен рядом с основанными Императором Адмиралтейством и Сенатом. Единственная вольность автора скульптуры Этьена-Мориса Фальконе, — смещение монумента из центра площади ближе к Неве, была в точности выполнена Гордеевым. Рука Петра весьма символично протянута в сторону Стокгольма. Туда, где стоит памятник его главному противнику в Северной войне Карлу Двенадцатому, указующему пальцем в направлении так и не побежденной шведами великой России.
Памятник Петру I на Сенатской площади. Патерсен, Бенжамен. Рисунок, гравюра, 1801-1806 годы
Открытие памятника было назначено на 7 августа 1782 года (18 по новому стилю), спустя четырнадцать лет с момента подписания Императрицей указа о его создании. Моросящий питерский дождь не помешал тысячам горожан собраться на Сенатской площади и замереть в ожидании предъявления чуда.
Торжественное открытие памятника Петру Великому. Гравюра А. К. Мельникова по рисунку А. П. Давыдова, 1782 г.
Первое чудо явила сама природа — облака рассеялись. Началом пышного торжества стал Военный парад под руководством А. М. Голицына. Прибывшая Екатерина Вторая дала знак снять с памятника полотно, закрывающее его от любопытных глаз. Взору восхищенной публики предстал придуманный Фальконе шедевр художественной и инженерной мысли, со скромной надписью на постаменте: «Петру перьвому Екатерина Вторая лѣта 1782».
Памятник пережил столетия, в том числе страшные девятьсот дней блокады, вражеские налеты и бомбардировки только благодаря стараниям горожан. Когда рабочие после окончания блокады сняли с Медного всадника доски и мешки с песком, защищавшие его от попадания снарядов, на груди Петра обнаружили Звезду Героя Советского Союза. Кто-то из ленинградцев нарисовал ее мелом…
